RATES, DYNAMICS, AND FACTORS OF ABSOLUTE AND RELATIVE POVERTY: REGIONAL ASPECT
DOI:
https://doi.org/10.22394/2304-3369-2021-3-80-92Keywords:
absolute poverty, relative poverty, demographic factors, monetary income, minimum cost of living, general unemployment rate, employment level, Siberian regionsAbstract
Significant differences in the scale and profile of poverty in Russian regions are an obstacle to achieving the national goal of reducing the poverty level by half by 2030. In the Siberian Federal District, the poverty level has been above the average in Russia for a long time and it still remains so. This determines the scientific and practical significance of analyzing the dynamics of poverty, its correlation with demographic, social and economic factors that significantly affect absolute or relative poverty.
The absolute and relative approaches are the theoretical and methodological basis of the research that help to analyze the level and dynamics of poverty. Demographic, social and economic factors determining poverty profile have been identified. The information base of the study is regional statistics for the Siberian territories. The methods of comparative and dynamic analysis and Spearman’s rank correlations were used.
Different dynamics of absolute and relative poverty during the crisis and recovery growth have been identified. Regions with persistently high levels of absolute poverty (Tyva Republic, Altai Republic), territories with average rate and rather low rate of poor citizens have been revealed. Absolute poverty increased during the 2014–2016 crisis. Relative poverty declined due to the reduction in intraregional income in- equality in 2014–2016. Absolute poverty is determined by demographic factors (“child load”), the level of urbanization, low per capita incomes, and a fairly high level of general unemployment. An increase in average per capita money income adjusted to the cost of living in the regions, decreases absolute poverty.
Use of an income of less than 60 % of the median income as a criterion for relative poverty changes the demographic and regional profile of poverty. Poverty is reduced in areas with a high child rate if this criterion is applied. However, the relative poverty level of pensioners rises. The factors of growth of the level of relative poverty are determined: positive dynamics of employment, growth of average per capita money income adjusted to the cost of living in the regions. The research results are applicable in the development of social policy to reduce poverty in the most vulnerable social and demographic groups of the population.
FUNDING: The research is accomplished under the financial support of a grant from the Academician Niko- lai Fedorenko International Scientific Foundation of Economic Research on the topic: “Specificity of regional poverty: scale, characteristics, influencing factors, prospects for reduction (a case study of Siberia regions)”.
References
1. Зубаревич Н.В. (2019). Бедность в российских регионах 2000-2017: факторы и динамики // Население и экономика. № 3 (1). С. 63–74.
2. Овчарова Л.Н. (2012) Теоретико- методологические вопросы определения и измерения бедности // SPERO. Социальная поли- тика: Экспертиза. Рекомендации. Обзоры. № 16. С. 15–38.
3. Ярошенко С. (2010). Новая бедность в России после социализма // Laboratorium. Журнал социальных исследований. № 2. С. 221–251.
4. Zelinsky T. (2010). Analysis of Poverty in Slo- vakia based on the Concept of Relative Deprivation, Politicka ekonomie, no. 4 (58), pp. 542–565.
5. Кошарная Г.Б., Каримова Л.Ф. (2013). Основные подходы к измерению уровню бедности в современной России // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. № 4 (28). С. 132–139.
6. Бобков В.Н. (2019). Бедность, уровень и качество жизни: методология анализа, механизмы реализации // Уровень жизни населения регионов России. № 1. С. 7.
7. Гордон Л.А. (2001). Бедность, благополучие, противоречивость: материальная дифференциация в 1990-е годы // Общественные науки и современность. № 3. С. 5–21.
8. Ovcharova L., Biryukova S. (2018). Poverty and the Poor in Post-Soviet Russia 2018. Poverty, Politics and the Poverty of Politics. BR Publishing Co. Ch. 6, pp. 151−175.
9. Корчагина И.И., Прокофьева Л.М., Тер- Акопов С.А. (2019). Материальные депривации в оценках бедности // Народонаселение. № 2. С. 51–63.
10. Тихонова Н.Е. (2014). Феномен бедности в современной России // Социологические исследования. № 1 (357). С. 7–19.
11. Елисеева И.И., Раскина Ю.В. (2017). Измерение бедности в России: возможности и ограничения // Вопросы статистики. № 8. С. 70–89.
12. Карабчук Т.С., Пашинова Т.Р., Соболева Н.Э. (2013). Бедность домохозяйств в России: что говорят данные РМЭЗ ВШЭ? // Мир России. Социология. Этнология. Т. 22. № 1. С. 155–175.
13. Зубаревич Н.В., Сафронов С.Г. (2019). Люди и деньги: доходы, потребление и финансовое поведение населения российских регионов в 2000-2017 гг. // Известия Российской академии наук. Серия географическая. № 5. С. 3–17.
14. Павлов П.Н. (2020). Влияние регулятор- ной жесткости нормативно-правовой базы на динамику бедности в регионах России // Вопросы экономики. № 12. С. 62–79.
15. Слободенюк Е.Д., Аникин В.А. (2018). Где пролегает «черта бедности» в России? // Вопросы экономики. № 1. С. 104–127.
16. Зубаревич Н.В. (2019). Неравенство регионов и крупных городов России: что изменилось в 2010-е годы? // Общественные науки и современность. № 4. С. 57–70.
17. Елизаров В.В., Синица А.Л. (2019). Факторы бедности семей детьми и перспективы её снижения // Уровень жизни населения регионов России. № 2 (212). С. 63–75.
18. Фролова Е.А., Кашапова Э.Р., Клемашева Е.И., Маланина В.А. (2019). Сравнительный анализ социально-демографических характеристик пожилых людей в России // Векторы благополучия: экономика и социум. № 2 (33). С. 36–45.
19. Pastukhova E.Ya., Morozova E.A. (2019). Poverty and problems of nutrition in the Russian regions, European Proceedings of Social & Behavioural Sciences (EpSBS), vol. LIX, pp. 827–835.
20. Кислицына О.А. (2015). Влияние социально-экономических факторов на состояние здоровья: роль абсолютных или относительных лишений // Журнал исследований социальной политики. Т. 13. № 2. С. 289–302.
21. Денисова И.А., Карцева М.А. (2020). Гендерные аспекты бедности в России: абсолютный и многокритериальный подход // Женщина в российском обществе. № 2. С. 138–154.
22. Лаптева Е.А. (2004). Географический анализ проблем бедности в крупнейших и малых городах России // Вестник Московского университета. Серия 5: География. № 3. С. 39–44.
23. Мигранова Л.А., Мелина Е.В. (2007). Адресная социальная помощь и решение проблемы бедности населения в Республике Татарстан // Народонаселение. № 2 (36). С. 38–53.
24. Гришина Е.Е. (2020). Материальное положение и социальная поддержка семей с детьми в Ульяновской области // Народонаселение. Т. № 1. С. 39–52.
25. Калугина З.И. (2018). Сибирь в ракурсе человеческого развития // Регион: экономика и социология. № 2 (98). С. 110–132.
26. Фролова Е.А., Маланина В.А., Касати Ф., Шавлохова А.А. (2020). Региональный аспект бедности пожилых людей в России // Векторы благополучия: экономика и социум. № 4 (39). С. 138–147.
27. Зубаревич Н.В. (2010). Регионы России: неравенство, кризис, модернизация. М. : Независимый институт социальной политики. 160 с.
28. Пастухова Е.Я., Морозова Е.А., Егорова Н.М. (2021) Факторы межрегиональной дифференциации уровня бедности: абсолютный и депривационный подходы. Региональная экономика: теория и практика. Т. 19. Вып. 3. С. 500–520.
REFERENCES
1. Zubarevich N.V. (2019). Poverty in Russian regions 2000–2017: Factors and dynamics, Population and economy, no. 3 (1), pp. 63–74.
2. Ovcharova L.N. (2012). Theoretical and methodological issues of determining and measuring poverty, SPERO. Social policy: examination. Recommendations. Reviews, no. 16, pp. 15–38.
3. Yaroshenko S. (2010). New poverty in Russia after socialism, LABORATORIUM. Journal of Social Research, no. 2, pp. 221–251.
4. Zelinsky T. (2010). Analysis of Poverty in Slo- vakia based on the Concept of Relative Deprivation, Politicka ekonomie, no. 4 (58), pp. 542–565.
5. Koshnarnaya G.B., Karimova L.F. (2013). The main approaches to the measurement of the level of poverty in modern Russia, News of higher educational institutions. Volga region. Social Sciences, no. 4 (28), pp. 132–139.
6. Bobkov V.N. (2019). Poverty, level and quality of life: analysis methodology, implementation mechanisms, Living standards of the population of Russia regions, no. 1, p. 7.
7. Gordon L.A. (2001). Poverty, well-being, inconsistency: material differentiation in the 1990s, Public sciences and modernity, no. 3, pp. 5–21.
8. Ovcharova L., Biryukova S. (2018). Poverty and the Poor in Post-Soviet Russia 2018. Poverty, Politics and the Poverty of Politics. BR Publishing Co. Ch. 6, pp. 151−175.
9. Korchagina I.I., Prokofieva L.M., TerAkopov S.A. (2019). Material deprivations in poverty estimates, Population, no. 2, pp. 51–63.
10. Tikhonova N.E. (2014). Poverty phenomenon in modern Russia, Sociological studies, no. 1 (357), pp. 7–19.
11. Eliseeva I.I., Raskina Yu.V. (2017). Measuring poverty in Russia: opportunities and restrictions, Questions of statistics, no. 8, pp. 70–89.
12. Karabchuk T.S., Pashinova T.R., Soboleva A.D. (2013). Poverty of households in Russia: what does the data of the RME HSE say? World of Russia. Sociology. Ethnology, vol. 22, no. 1, pp. 155–175.
13. Zubarevich N.V., Safronov S.G. (2019). People and money: income, consumption and financial behavior of the population of Russian regions in 2000– 2017, News of the Russian Academy of Sciences. The geographic series, no. 5, pp. 3–17.
14. Pavlov P.N. (2020). The effect of regulatory stiffness of the regulatory framework on the dynamics of poverty in the regions of Russia, Questions of the economy, no. 12, pp. 62–79.
15. Slobodenyuk E.D., Anikin V.A. (2018). Where breaks the “poverty line” in Russia? Questions of the economy, no. 1, pp. 104–127.
16. Zubarevich N.V. (2019). Inequality of regions and major cities of Russia: what has changed in the 2010th? Public sciences and modernity, no. 4, pp. 57–70.
17. Elizarov V.V., Sinitsa A.L. (2019). Poverty factors of families with children and prospects for its de- cline, Standard of living of the population of Russia regions, no. 2 (212), pp. 63–75.
18. Frolova E.A., Kashapova E.R., Klemashe- va E.I., Malanina V.A. (2019). Comparative analysis of the socio-demographic characteristics of the elderly in Russia, Vectors of well-being: Economics and society, no. 2 (33), pp. 36–45.
19. Pastukhova E.Ya., Morozova E.A. (2019). Poverty and problems of nutrition in the Russian re- gions, European Proceedings of Social & Behavioural Sciences (EPSBS), Vol. LIX, pp. 827–835.
20. Kislitsyna O.A. (2015). The impact of socio- economic factors for health: the role of absolute or relative deprivation, Journal of Social Policy Research, vol. 13, no. 2, pp. 289–302.
21. Denisova I.A., Kartseva M.A. (2020). Gender aspects of poverty in Russia: absolute and multi- criteria approach, Woman in Russian society, no. 2, pp. 138–154.
22. Lapteva E.A. (2004). Geographical analysis of poverty issues in the largest and small cities of Russia, Bulletin of Moscow University. Series 5: Geography, no. 3, pp. 39–44.
23. Migranova L.A., Melina E.V. (2007). Addressive social assistance and solving the problem of the poverty of the population in the Republic of Tatarstan, Population, no. 2 (36), pp. 38–53.
24. Grishina E.E. (2020). Income and social sup- port for families with children in the Ulyanovsk region, Population, vol. 23, no. 1, pp. 39–52.
25. Kalugina Z.I. (2018). Siberia in the perseverse of human development, Region: Economics and Sociology, no. 2 (98), pp. 110–132.
26. Frolova E.A., Malanina V.A., Casati F., Shavlokhova A.A. (2020). Regional aspect of the poverty of the elderly in Russia, Vectors of well-being: economics and society, no. 4 (39), pp. 138–147.
27. Zubarevich N.V. (2010). Regions of Russia: in- equality, crisis, modernization. Moscow: Independent Institute of Social Policy. 160 p.
28. Pastukhova E.Ya., Morozova E.A., Egorova N.M. (2021) Factors of interregional differentiation of poverty level: absolute and deprivational approaches, Regional economics: Theory and practice, vol. 19, vol. 3. pp. 500–520.
